Здесь русский дух... - Страница 83

— Маньчжуры! — первым заметил настигавшего их врага Игнашка Рогоза.

— Давай-ка к реке! — не раздумывая, скомандовал Федор и погнал Киргиза по заросшим кустарниками прибрежным пескам. Колючие ветки шиповника больно ранили ноги коней, высокие пожухлые травы мешали их бегу; они спотыкались, сбивались с шага, однако, чуя беду, продолжали наперегонки мчаться вперед.

Река в этих местах оказалась широкой и прогонистой. Федор тут же смекнул, что лошадям вряд ли удастся ее одолеть. Сил не хватит. Понесет, и не выплывут. Попытаться самим доплыть — так ведь в воронку закрутит или же ноги судорога сведет. Месяц-то холодный, оттого и вода ледяная…

Назад им тоже нет ходу. Гудит земля под копытами вражьих коней — скоро настигнут. Целая воронья туча маньчжур — разве справишься?..

Надо уходить берегом, — единственное пришедшее в эту минуту на ум старшине.

— Ну, братцы, гайда за мной! — крикнул мужчина и поскакал туда, где в лучах закатного солнца чуть заметно пылала далекая кромка горизонта.

Казаки гнали коней так, что у тех только пена летела изо рта; они громко храпели и задыхались от быстрого бега. Требовалось оторваться от преследователей, но с каждой минутой победные ликующие крики за спиной становились все громче и громче.

— Федор!.. Давай-ка дадим бой этим змеям! — хрипел оказавшийся рядом с Опариным Семен Онтонов.

— Гони! — рычал тот.

— Так ведь догонят…

— Гони!

Разве мог Федор рисковать людьми, которые доверились ему, направляясь вместе с главным в чужую землю? Да и своей жизни было жалко. Что тогда станется с его любимым сынком Степкой и матерью? Пропадут они без него. Кому лишние рты нужны?.. Нет, еще рано помирать.

— Поднажми, милый! — припав щекою к гриве коня, жарко дышал ему в самое ухо старшина. — Еще… еще!.. Не дадим поганому врагу над нами расправу творить…

— Федя, не убежим! — кричал поравнявшийся с Опариным Иван Шишка. — Давай в реку!..

— Вперед гляди! — рычал Федор. — Убежим, дай срок… Господи, прости и помилуй наши грешные души!..

Бог будто бы его услышал… Пока они загоняли в мыло своих коней, солнце скрылось за горизонтом, и землю окутала тьма, надежно спрятавшая беглецов от чужого глаза.

Последовал долгий ночной переход. Под утро, дав коням корму и позволив им напиться из реки, мирно дремавшей в туманной предрассветной дымке, казаки снова тронулись в путь. Так и шли они семь дней и семь ночей, пока не вышли к Албазину. К зиме Амур спал, обнажив мели. По ним и перебрались на другой берег…

— Вот мы и дома! — широко улыбнувшись, произнес Опарин.

Он слез с коня и, встав на колени, поцеловал схваченную морозцем землю. Его примеру последовали и остальные казаки.

— Господи, хорошо-то как! — выпрямившись во весь рост и глубоко вздохнув, проговорил Карп Олексин.

— Да-а… — потянул носом Игнашка Рогоза, пытаясь уловить в струях утренней свежести знакомые запахи. Почуяв что-то, улыбнулся. — Постепенно просыпается народ, — сказал он. — Уже и печи затопили. Скоро хлебом запахнет…

— И щами из кислой капусты, — мечтательно проговорил Иван Шишка.

Где-то скрипнул колодезный ворот, и следом залаял чей-то пес… «Варька-а! — послышался вдалеке женский голос. — Ты коровку подоила?.. Уже? Тогда не забудь ей сена подбросить…»

«Верно, и мои там успели с Пеструхой управиться», — бросив взгляд в сторону, где был его дом, подумал Федор. Когда он уезжал, их стельная коровка была беременна вторым разом. Отелилась давно, решил мужчина. Вспомнил, как после первого раза они с женою дали малышу пососать недели две. Сварили кашку на молоке, добавили к ней сено и хлеб с солью, стали угощать Пеструху. Пока та ела, супружеская пара опрыскала ее святой водой, принесенной Натальей из церкви. Малыша они потом продали одному пашенному из монастырской слободы. У того своя корова была стельной, но не отелилась в срок и осталась яловою. На второй год все повторилось, вот только на сей раз она не произвела на свет ничего. Мужик испугался, что так оно и впредь будет, и уступил ее кому-то из соседей.

«Надо б еще одну коровку прикупить», — думал старшина. Конечно, им бы и одной Пеструхи хватило, но ведь у него, считай, еще одна семья имеется. Там будущий казак растет, ему сейчас только подавай… Саньке тоже работа найдется. Раньше она все надеялась на Яшку Попова, но того уже нет — он умер, так и не оправившись после тяжелого ранения. Значит, теперь придется все самой. Маняшка за ребенком ходит, ей не до этого…

Вспомнив о Степке, Федор улыбнулся, и так хорошо у него вдруг стало на душе… Всю дорогу он был хмур и молчалив, ведь за прошедшие полгода им с товарищами так и не удалось отыскать Тимоху. Все чужеземье прошли, столько всего натерпелись — и все без толку. Как примет Наталья эту весть?.. Жалко ее. Все глаза уже выплакала, а когда провожала мужа, надеялась, он вернется вместе с сыном, но не получилось… Ничего. Дайте срок, и Федор все равно отыщет своего Тимофея. Только вот чуть отдохнет…

— Эй, вы! Кто такие? — неожиданно прозвучал в предрассветной тишине чей-то сердитый голос. Караульный Евдоха Краснов пытался из окна сторожевой башни разглядеть, кто там топчется на берегу.

— Свои! — ответил ему Федор.

— Кто «свои»? Назовись!

— Да я это, Федька Опарин… Со мною мои товарищи…

— Федор Петров? Вот так чудо! Мы-то ненароком подумали… Эй, слуха-а-ай! — вдруг громко закричал он, стараясь, чтобы его услышала вся округа. — Наши ребятушки из похода вернулись! Давай, встречай их, народ!