Здесь русский дух... - Страница 50

К оглавлению

50

— Говорю ж тебе, духом я слаб… Когда б по-другому сложились обстоятельства… — он вздохнул. — Поверь, не по своей воле мы вам засаду в тайге устроили. Нам какой интерес? Это вашему казачку хотелось всю войсковую верхушку извести, чтоб самому стать атаманом…

Федор не поверил своим ушам.

— Не сказку ли ты мне рассказываешь? — сурово посмотрел он на Крысу. — Нет? Тогда называй скорей имя злодея…

Сева покачал своей лохматой головой, четко произнеся:

— Э, нет, Федя… Я вот тебе скажу, а ты меня на березе вздернешь. Ты лучше отведи меня в тюрьму, и я сам тебе на злодея укажу.

Старшина начал злиться.

— Ты условий-то мне не ставь! Говори сейчас, а не то я тебя отведу, куда ворон костей твоих не донесет, — грозно заявил он.

Пока Сева начал что-то прикидывать в своей хитрой голове, время шло. Вот уже и атаман, посовещавшись в сторонке с казаками, направился к пленникам, чтобы вынести им свой приговор.

— Чего, Федор, знакомца встретил? — спросил он старшину.

Федор Опарин и не знал, что ему ответить. Выложить всю правду? Тогда он вряд ли узнает имя вероломца, если, конечно, таковой на самом деле имеется.

— Выходит, так… На Дону вместе гуляли… — нахмурив брови, проговорил Опарин.

— Что ж ты, пес, в разбойники-то подался? — подойдя ближе, обратился к пленному атаман, и не получив ответа, сказал: — Наверняка не одну безвинную душу погубил!.. Вот и моих двух товарищей подстрелили, а за это ты примешь казнь вместе со своими дружками.

Он повернулся, чтобы отдать казакам приказ рубить головы злодеям, и тут неожиданно для всех встрял Федор:

— Ты погоди, атаман! Сказать надо что-то. Давай отойдем в сторонку…

— Федя, никак за старого товарища хочешь слово молвить?.. — когда они остались одни, спросил атаман. — И не думай! — жестко отрезал мужчина. — Это не просто вор, а перебежчик. Как понимаешь, пребежчикам вдвойне причитается.

— Да ты послушай меня… — Федор хотел сначала передать атаману свой разговор с Савелием, но вдруг передумал. — Ты прав, хочу просить тебя помиловать его. Не смотри так на меня, не надо!.. Знаю, он злодей, но ты ж сам когда-то говорил, что в твоем войске нет праведников. Было дело?.. Вот… У нас каждый человек на счету, и почему не взять его к нам?

— Горе с ним одно. Сам знаешь: как волка ни корми, он все одно в лес смотрит. Пропащая душа, одним словом, — расстроенно покачал головой Никифор.

Федор дико расстроился — никак не может убедить атамана. Ему Савелий нужен живой, а что возьмешь с мертвеца?

— Я, не могу, атаман, не просить за этого злодея, ведь он спас меня однажды, — неожиданно для себя самого ловко соврал он.

— Вот оно как! — удивился атаман. — Тогда и разговор другой… Так и быть, помилую сатану, но только тебе все равно за него отвечать.

— Кому ж еще! — воскликнул обрадованный таким исходом старшина.

Савелий не смог сдержать слез, когда Федор объявил ему решение атамана.

— Спасибо тебе, Феденька! Теперь знай: есть на свете человек, который душу за тебя отдаст, — всхлипывая, сказал он.

Федор поморщился, зная, чего стоят слова упыря.

— Не врал бы ты, Сева! Как был Крысой, так ею до конца и останешься… Ты лучше назови мне имя злодея.

— Нет, не сейчас… Я уже сказал тебе… — замотал головой Савелий.

Федор от досады чуть не врезал ему по уху. Вот сатана! Я, видишь ли, глотку за него драл, а он вон как со мной!..

— Смотри, Крыса! Попытаешься сбежать — сам тебя придушу, — разозлился Федор Опарин. — Если соврал мне насчет того человека, то я тебя на куски изрублю. Будешь знать, как на казацкий род наговаривать!

— Да не вру я, не вру! Вот придем в Албазин — сам увидишь, — оправдывался Крыса.

— Что ж, подождем… — коротко бросил старшина.

Слава тебе, Господи, пронесло! — вздохнул Савелий. Бледность сошла с его лица, а в тусклых глазах появился живой блеск.

Севу Деньгу казаки взяли с собой, а вот его товарищей порубили саблями. Поначалу хотели помучить, подвесив за ноги, но время поджимало. Решили, так, мол, сойдет — не велика птица, чтоб с ней возиться.

Глава девятая
ПРОЩАЙ, ДЕТСТВО!

1

Рано утром четырнадцатого числа восьмого месяца, как раз в первый день Успенского поста, отряд под водительством Никифора Черниговского благополучно возвратился в Албазин, после месячной отлучки. Казаки успели дойти аж до самой Буреи-реки, побывав в Большом, Шингаловском, Монастырском поселениях, посетив Кумарский, Зейский населенные пункты и посмотрев, чем дышит народ в иных селищах — в деревнях Чулково, Солдатово, Озерное, Ильинское, Погодаево, Покровской, наиболее удаленной от Албазина деревне Андрюшечкина. В целом атамана порадовал настрой людей. Он видел, с каким упорством они трудятся, чтобы встретить холодную и долгую теперешнюю зиму. Строятся, заготавливают корма для скота, растят хлеб, добывают рыбу и дичь. Бывали, конечно, и иные примеры, когда люди, надеясь на случай, дурью маялись, а то и сутками напролет пили татарскую водку, за которой ходили на чужой берег. Таких лодырей атаман не щадил. Их при всем честном народе пороли татарскими плетьми — кого-то со шлепком, чтобы не покалечить, но попадались и такие, а это в основном были горькие пьяницы да завзятые бездельники, которых можно было привести в чувство только плетью с пулькою, какими бьют волков с коня.

Довольные, с чувством выполненного долга возвращались казаки домой. Первыми их встретили радостными криками здешние петухи. Услышав за околицей стук копыт, потянулись к большаку молодые девки, старики и бабы с малышами. Встречали казаков радостным плачем и словами благодарности Создателю за то, что он не дал их родным умереть в трудном походе.

50